Клиффорд Гирц

Петушиные бои «действительно реальны» только для петухов — во время них никого не убивают, не кастрируют, ничей статус не понижается до статуса животного, иерархические отношения людей не меняются, иерархия не нарушается. Происходит лишь то, что с другими людьми и в других условиях делают «Король Лир» и «Преступление и наказание»: поднимают темы смерти, мужественности, ярости, гордости, утраты, милосердия, удачи и организуют их в некую завершенную структуру таким образом, чтобы выпукло представить их внутреннюю сущность.

про петушиные бои можно сказать, что они ничего не меняют. Люди аллегорически унижают друг друга. И в процессе этого, день за днем, тихо славят себя, если побеждают, сокрушаются чуть-чуть громче — если нет. Но в действительности ничей статус не меняется. Побеждая в петушиных боях, нельзя продвинуться по иерархической лестнице статусов; впрочем, индивид и так не имеет реальной возможности продвинуться по ней. Да и опуститься таким образом тоже нельзя (29). Вы можете лишь смаковать игру и наслаждаться ею или страдать и стойко переносить неудачу, что порождает иллюзию неожиданного и быстрого продвижения по лестнице, но это лишь эстетическая иллюзия, прыжок в Зазеркалье, видимость движения, притом что в действительности вы остаетесь на месте.

Конечно, пережитый опыт каким-то образом откладывается у основных участников, может быть, даже у некоторых свидетелей глубоких боев, подобно тому как он откладывается у нас после посещения театра, если это была хорошо поставленная значительная пьеса; но вскоре впечатления утрачивают яркость и превращаются в довольно схематичное воспоминание — рассеянное сияние или абстрактную дрожь, а чаще и этого не остается.