Одри Лорд

Мать готовила его из любых видов мяса. Можно было использовать сердца, обрезки говядины и даже куриные спинки или желудки, когда мы были очень бедными. Именно

Пока я толкла специи, живая связь возникла между мышцами моих пальцев, плотно охвативших гладкий пестик с его настойчивым стремлением вниз, и расплавленной сердцевиной моего тела, и источник этой связи исходил из новой, спелой полноты под впадиной живота. Эта невидимая нить, натянутая и чувствительная, как обнаженный клитор, протянулась сквозь изогнутые пальцы вверх по моей коричневой руке во влажную суть подмышек, и теплый их, острый запах, приправленным чем-то странно-новым, мешался с резкой зрелостью чеснока в ступке и густым потом разгара лета.
Нить пробежала по моим ребрам и позвоночнику, щекоча и напевая, в бухту меж ног, прижатой теперь к кухонному шкафчику, подле которого я стояла и толкла специи. И внутри этой бухты плескал неспокойный океан крови, что обращался реальным и доступным мне источником силы и знаний.

Их фигруы в моих снах занимают места рядом с Линдой, бабушкой Лиз и двоюродной бабушкой Анни, где они танцуют с мечами в руках, делают величавые, волевые шаги, знаменуя то время, когда все они были воительницами.

Во время возлияний я увлажняю землю в память о своих старейшинах.

Лето я провела с ощущением свободы и влюбленности — по крайней мере, так мне казалось. И еще мне было очень больно. Никто меня даже не искал. Я забыла, у чьих колен я усвоила гордость. Мы с Питером часто виделись и, поскольку это ожидалось, спали вместе.
Секс казался довольно незначительным, пугающим и немного унизительным, но Питер сказал, что я привыкну, Айрис сказала, что я привыкну, Джин сказала, что я привыкну, а я удивлялась, почему нельзя просто друг друга любить, дарить тепло, держаться близко, но без всего этого кряхтения

Хозяйку звали Гасси Фейбер. Ее брат помог мне перевезти вещи из квартиры Айрис. После переезда, когда миссис Фейбер пошла наверх, он закрыл дверь в мою комнату и сказал, что я хорошая девочка, и не хочу ли я оплатить его труд: чуть-чуть помолчать и не двигаться.
Мне показалось, что это довольно глупо, и он обкончал мне сзади все штаны.
Ко

В вагоне метро почти никого не было.
Предыдущей весной примерно в это время как-то субботним утром я проснулась в материнском доме и почувствовала запах бекона, который жарили на кухне. И тут же поняла, когда открыла глаза, что сон, который мне снился о том, как я рожаю девочку, был лишь сном. Я подскочила в кровати, глядя в окошко, выходящее на вентиляционную шахту, и плакала, плакала, плакала от разочарования, пока мать не вошла узнать, что случилось.
Поезд выехал из тоннеля над бесцветным краем южного Бруклина. Шпиль аттракциона «Прыжок с парашютом» в Кони-Айленде и гигантский серый газовый резервуар выделялись на свинцовом горизонте.
Я позволила себе испытывать сожаление.
В ту

Без намерений, мало что понимая, из ветра и воронья я сотворила девушку как символ суррогатного выживания и влюбилась в нее, словно рухнув камнем со скалы

Пот, что скопился под грудью за время танцев, стыл в зябком ночном воздухе, пока мы переходили через Шеридан-сквер. Я остановилась помахать постояльцам через зеркальное стекло в окне ресторанчика Джима Аткинса на углу улицы Кристофер

Именно в те первые несколько недель в Мехико я наконец избавилась от своей вечной привычки смотреть на улице под ноги. Так много хотелось увидеть, так много интересных и открытых лиц хотелось прочесть, что я стала учиться ходить с задранной головой, и как же приятно было чувствовать жар солнца. Куда бы я ни шла, везде навстречу мне попадались лица разных оттенков коричневого, и мой собственный цвет, столь многократно отраженный в уличной толпе, словно заверял мое существование, такое новое и такое волнующее. Прежде я никогда не чувствовала себя видимой и не знала, как мне этого не хватало.

Множество одиноких женщин со средним доходом, в основном из Калифорнии и Нью-Йорка, владели в доле туристическими магазинчиками на главной площади. Другие подрабатывали, торгуя в этих лавках, или несколько дней в неделю ездили в Мехико — преподавали или служили медсестрами. Некоторые из них были разведены и жили на алименты, другие прошли войну в Испании в интербригаде Линкольна и оттого имели проблемы с американским правительством, как Фрида. Участницы этого батальона могли получить мексиканское гражданство. Здесь жили со своими семьями люди, причастные к делу «голливудской десятки», которые лишились работы в киноиндустрии. Теперь, в менее дорогой Мекси