Наталия Лебина

Новыми заведениями с прозападной культурой пития стали бары, в которых продавали спиртное порюмочно. Литератор Соломон Волков, размышляя вместе с Иосифом Бродским об эпохе Хрущева, отметил, что тогда «многие мечтали о стиле жизни а-ля Хемингуэй: подойти к стойке бара и мужественно заказать стопку кальвадоса»[102].

Самым знаменитым напитком этой серии был «Солнцедар», запечатленный и в фольклоре, и в художественной литературе. При всей гиперболизации свойств легендарного напитка и народ, и литераторы сходятся в одном — алкогольная сила его была поистине убойной. Не случайно в уста дворничихи из рассказа «Приличный двубортный костюм» Сергей Довлатов вложил фразу: «Последний (муж. — Н. Л.) за „Солнцедаром“ ушел, да так и не вернулся»[110]

Умирает мужчина преклонных лет. Родня спрашивает у него последнее желание: „Водочки бы…“ — „Только по справке о смерти“. — „Счастливые!“ — говорит умирающий»[114]. Мои воспоминания оказались вполне репрезентативными.