Меган Девайн

состраданием к самому себе разоружите свое израненное сердце и тихо дышите на пепелище. Не надо красивых слов и готовых утверждений. Не надо целей. Просто будьте. Прямо здесь. На пожарище горя. Вдох за вдохом

опереться на разумных и надежных друзей, чтобы не забывать, как выглядит здоровое человеческое общение

Его ответ (во всяком случае, на мой взгляд) — это любовь. Любовь с распростертыми объятиями, с открытым сердцем, со знанием, что всё данное тебе умрет. Изменится. И всё равно надо любить. В своей жизни ты встретишь невыносимую боль. И всё равно люби. Найди способ жить здесь, с таким знанием. Восприми это знание. Люби вопреки ему. Будь готов не отворачиваться от боли в этом мире — от своей или чужой.

Иногда вам абсолютно безразлично, живы вы или мертвы. Не потому, что вы хотите умереть, а просто потому, что вам всё равно.

дерзость досталась мне не даром

«Пусть я отныне буду добр к своему грустному существу».
Питер Паунси, Rules for Old Men Waiting: A Novel («Правила для старика в ожидании: роман»)

огда внутренний мир рушится, надо сфокусироваться на ощутимом внешнем физическом мире. Остановить обрушение. Успокоить разум. Не дать спирали раскрутиться.

Доброта — это забота о себе. Доброта — это способность распознать, когда вам нужен отдых, позволить своей боли существовать без осуждения. Это доверие к себе, разрешение делать то, что помогает, отказ от того, что не помогает. Быть добрым к себе означает не позволить своему разуму одолеть себя.

Спокойствие заключается в том, чтобы научиться быть готовым ко всему.

Как говорит писательница Шерон Зальцберг, «вы заслуживаете своей любви и привязанности не меньше любого другого существа во вселенной».