Дэвид Хокинс

человек просто служит нашему счастью? Чтобы узнать все это, нам нужно спросить себя: «Если для этого человека лучше всего было бы оставить меня, как бы я чувствовал себя при этом?» Это покажет нам, насколько мы пытаемся ограничивать и контролировать другого человека, что говорит о привязанности, а не о любви.

Беспокойство – это хронический страх. Паранойя – его крайность. При более мягких формах страха мы просто беспокоимся

Это удивительно, но для человека, находящегося в тяжелом депрессивном состоянии, вновь появившееся чувство страха является хорошим знаком. Лучше переживать страх, чем безнадежность.

, что удерживается в уме, имеет тенденцию проявляться. Это значит, что любая мысль, которая неизменно удерживается в уме и которую мы постоянно наделяем волевой энергией, имеет склонность воплощаться в нашей жизни в соответствии с той формой, в которой ее удерживал наш ум

Требуется много энергии, чтобы удерживать тень в подсознании и подавлять множество страхов. Результатом этого является истощение энергии. На эмоциональном уровне это выражается в подавлении способности любить.

Готовность посмотреть страху в глаза и работать с ним до полного освобождения от него сразу же вознаграждает нас.

Мы могли бы строить те же защитные механизмы не из страха, а из любви. Можем ли мы заботиться о нашем теле, потому что приветствуем и ценим его, а не из-за боязни заболеть или умереть? Разве мы не можем служить другим исходя из любви, а не из страха потерять их? Можем ли мы быть вежливыми и обходительными с кем-то потому, что заботимся о ближнем, а не вследствие боязни потерять его хорошее мнение о нас? Можем ли мы делать нашу работу хорошо, потому что заботимся о ее качестве и о наших коллегах? Можем ли мы выполнять работу хорошо, потому что заботимся о наших клиентах, а не просто из-за страха потерять работу или руководствуясь собственными амбициями? Можем ли мы добиться большего благодаря сотрудничеству, а не изматывающей конкуренции? Можем ли мы ездить осторожно, потому что высоко ценим самих себя, заботимся о своем благополучии и о тех, кто нас любит, а не потому, что боимся несчастного случая? Не будет ли куда эффективнее работа на духовном уровне, если мы станем заботиться о нашем ближнем из сострадания и единения с ним, а не пытаться любить его из страха перед Божьим наказанием за то, что мы не сделаем этого?

Если наказание не случается во внешнем мире, то оно выражается в виде самобичевания на эмоциональном уровне

По мере освобождения от страха вины и сопровождающей его энергии начинают исчезать физические заболевания и их симптомы. В форме повышенной самооценки возвращается способность любить себя, и вместе с ней приходит любовь к другим.

Мы разрешили манипулировать нами, используя чувство вины, и мы разворачиваем этот же механизм на других, чтобы пытаться контролировать и эксплуатировать их.