Между да Винчи и люцифером. По ту сторону «Кода да Винчи» 2

Нередко агенты, которым удалось вступить в тайные общества, обнаруживали недвусмысленные указания на крайнюю опасность, которую представляли для существующей системы эти внешне безобидные объединения людей.

деятельность и подлинные интересы сект — среди которых иллюминаты занимали особое положение — тщательно скрывались от взоров профанов. К этим вопросам было действительно трудно подобраться, а еще опаснее были попытки проникнуть в их суть. И чем больше их скрывали, тем больше они интересовали папских и королевских осведомителей: раз их так тщательно прятали, нужно было приложить удвоенные усилия, использовать все средства и методы, задействовать все каналы, чтобы их выявить.

Кроме царских шпионов уже тогда существовали агенты и доносчики, которые подчинялись жрецам, интересы которых не всегда совпадали с интересами монарха. Кроме того, каждый храм, посвященный какому-то божеству, имел своих доносителей в храмах, посвященных другим богам, поскольку жрецы всегда с подозрением относились друг к другу, боясь, что коллеги будут пользоваться большим влиянием у масс. На самом деле большая часть человеческой истории практически с начала ее существования пронизана разнообразными действиями шпионов, формировавшими сложную сеть шпионажа, контршпионажа и даже двойных агенто

Таким образом, уже в шумерских хрониках, написанных не позднее 7000 года до нашей эры, упоминаются определенные люди, находившиеся на содержании властей, которые должны были шпионить за гражданами, внедряясь в цеха ремесленников, в ряды рабов и даже в храмы богов, которым поклонялось древнее общество — первое достойное звания цивилизованного, по крайней мере, по современным меркам, — чтобы выведывать их намерения, докладывать об их планах и определять предводителей возможных восстаний.

Неверно полагать, что шпионаж — исключительная прерогатива современного общества. На самом деле это изобретение столь же древнее, как и сама власть. Всегда, как только группе людей или отдельному человеку удавалось захватить власть, их самой большой заботой становилось стремление обезопасить ее всеми возможными способами. Поэтому в число первостепенных задач власть имущих всегда входила возможность узнавать тайные планы своих врагов, чтобы уничтожить их, нанеся упреждающий удар.

До свержения Дагоберта, последнего короля из династии Меровингов, значительное влияние на его окружение имели члены секретного совета, известные как «двенадцать справедливых». Существование этой неортодоксальной аналогии двенадцати апостолам Христа угрожало Ватикану, где на протяжении веков правили наследники этих апостолов.

Все, что не было одобрено официальной религией, было превращено в бесовщину, в деятельность проклятую и порочную.
Так, постепенно, культ священного женского начала потускнел и исчез.

произошло разделение на две основные группы, апостолическую и гностическую. Первые были последователями Петра и его сторонников, они считали, что все важные для сообщества решения должны приниматься мужчинами, и были приверженцами открытой экспансии во владения Римской империи, особенно в ее западную часть. Вторые, гностики, были объединившимися последователями Марии Магдалины и ее эгалитарной трактовки учения Христа, согласно которой божественная сущность равно доступна мужчинам и женщинам, вне зависимости от половых или каких-либо иных различий. Эта ветвь раннего христианства допускала к служению культа и проведению ритуалов в одинаковой мере мужчин и женщин, в то время как апостолы все более и более ограничивали женщину в возможности совершать таинства и служить мессу, пока не сделали эти действия исключительной прерогативой мужского контингента христианского сообщества.

Петр и его сторонники, которые в конце концов оказались победившей стороной, в свою очередь больше склонялись к действиям политическим и, если можно так выразиться, внешним, в ущерб наиболее сложному внутреннему содержанию христианских ритуалов, становившихся все более и более доступными для масс, доверие которых они стремились завоевать. Их целью была политическая власть, не только внутри, но и за пределами христианского сообщества.

Поскольку терпимость и равноправие мужчин и женщин стали идеалами гностиков задолго до того, как они приняли христианство, неудивительно, что они выбрали из учения Христа наиболее духовные его аспекты.