УФО

Многие могут нас осудить, сказать, что мы сами виноваты в том, кем стали, но разве мы это отрицаем? К тому же я не собирался жить долго среди людей. Глядя на старых больных женщин и мужчин, я чувствовал их состояние, когда чтобы прожить день без боли, нужно выпить кучу таблеток,

Главное передоза нет, нет мурашек – нет передоза, все просто.

Мне нужно вмазаться, я достаю из тайничка чек, комара, ложку и зажигалку. Приготавливаю содержимое чека, мысленно постоянно повторяю, что сейчас станет хорошо, что будет настолько много счастья, что все дурные мысли сами собой проваляться в кишки, после чего выйдут естественным путем. Приготовление комаров можно прировнять к некому чуду, магии, видимой только наркоманами. Проставлять буду, скорее всего, в паховую вену, так как на руках их больше не осталось! Кидаю в ложку кусочек ватки и вбираю в пластмассовое пузо комара коричневую жижу. Сразу же кладу все материалы оставшиеся после приготовления обратно в тайник, потому как знаю, что делать это после, мне вряд ли захочется. Приспускаю штаны, внимательно оглядываю паховую область, несколько раз провожу пальцами по вене, обретая тактильный контакт. И вот хоботок комара прокусывает мою плоть, внутрь меня вливается коричневая кровь, грязная, как и ее носитель. Моментальное погружение вниз. Я вынимаю шприц и кладу его рядом на стол, после чего расплываюсь в кресле, как бесформенный кусок дерьма. Приход, чистый как сама невинность, прекрасный, как клетчатые бабочки.

— Хочется вмазать?
— Ужасно, сижу и думаю о том, как ширнусь, как стану валяться на полу в порыве кайфа, а после отходить и вновь мазаться!
— Долбаный наркоман.

Своим обычным знакомым, (обычными знакомыми я называл всех людей, которые не принимали наркотиков

Являешься рабом собственного тела, тебе приходиться вдыхать кислород, для того чтобы существовать, приходиться есть, чтобы впитывались нужные вещества и витамины для поддержки организма. Это мелочи, но все это, так или иначе, является частью твоего пожизненного рабства, из которого ты не сможешь выбраться, свобода наступает после смерти. И то не у всех. При так называемой жизни стать по–настоящему свободным невозможно.