Незримые фурии сердца

— Читал «Преступление и наказание», — сказал я.
— Я не читала. Все собираюсь. Интересно?
— Ничего. Не так много преступления, но уйма наказания.
— Это про мою жизнь.

Я посмотрел ему в глаза и понял, что передо мною самый главный человек в моей жизни. Главнее Чарльза Эвери. Главнее Джулиана Вудбида. Единственный, кого я полюблю и кто ответит мне взаимностью.

Твои познания о женщинах, записанные крупными буквами, уместятся на обороте почтовой марки, и еще останется место для «Отче наш»

В нашей сволочной стране вообще нет нормальных людей.

И потом, на дворе был 1959 год. Я почти ничего не знал о гомосексуализме, за исключением того, что в Ирландии это уголовное преступление, за которое можно схлопотать срок, если только ты не священник (этакий плюс профессии)

В супружестве главное — дружба и партнерство, но никак не постель. В смысле, какой мужчина в здравом уме возжелает свою жену?

всех сил они боролись со сном, поскольку всю ночь протанцевали, домой явились на бровях, а через пару часов отец их растолкал, чтобы идти к мессе.

Похоже, состав ее мыслей не только сошел с рельсов, но слетел под откос, врезался в скалу и рухнул в ущелье, угробив всех пассажиров.

Вдруг вспомнилось, что философ Ханна Арендт сказала о поэте Уистене Одене: на лице его оставили след незримые фурии сердца.

Я посмотрел ему в глаза и понял, что передо мною самый главный человек в моей жизни. Главнее Чарльза Эвери.