Замурованные: Хроники Кремлевского централа

Сыта свинья, а все жрет

Помни, смерть — это единственное, через что придется пройти всем, и тебе не избежать этого.

Излишняя совестливость превращается в недуг

— С охраной ездил?

— Да, двое.

— По сколько им башлял?

— По пять штук баксов.

— Они тебя за такие деньги точно только охраняли?

— В смысле? — нервно покраснел Олег.

— Олежа, ты так не напрягайся. Вот, к примеру, Жирик своего водителя периодически опускает. Когда этого обиженного спросили, как он докатился до такой жизни, он ответил:

«Володя для меня столько сделал, я ему не могу отказать». Еще такой же безотказный — водила Юдашкина. Но тот, наоборот, пашет и шефа, и его жену. Так что здесь нет ничего страшного, все в порядке вещей.

«Когда на чужое говорят — общее, то пахнет голимым разбоем!

трехтомник Троцкого «История русской революции»

А у меня и так, кроме аппетита, больше ничего не осталось.

— Анекдот в тему: один хохол — гопник, два — банда, три — партизанский отряд, четыре хохла — партизанский отряд и один предатель.

Тюрьма наполняет душу так же неотвратимо и без остатка, как вода — легкие утопленника

Вы напрочь лишены человеческого достоинства и пытаетесь попирать чужое, отчего-то искренне веря, что этим исполняете свой долг.