Кармилла

Девушки — это гусеницы, которые живут в этом мире, чтобы в конце концов стать бабочками, когда придет лето; но в промежутке они бывают личинками и куколками, знаешь ли — каждая форма с присущими ей особенностями, потребностями и строением.

отвратительная черная женщина, на голове что-то вроде цветного тюрбана. Она все время таращилась из окна экипажа, ухмыляясь и кивая в сторону обеих дам. Глаза горящие, с огромными яркими белками, зубы оскалены, будто в приступе ярости.

— Сегодня ночью, — говорила она, — луна исполнена грозной магической силы. Оглянитесь на наш шлосс, посмотрите, как мерцают серебром его окна, словно невидимые руки зажгли свечи, чтобы принять гостей из потустороннего мира.

В восторге безграничного самоуничижения я живу в твоей жаркой жизни, а ты должна умереть — блаженно умереть — в моей.

Тихая уединенная жизнь без суеты — вот все, о чем мечтала семья.

Ум ее как бы противился телесной немощи: говорила она живо и очень умно.

человек, доведенный до последней черты, испробовавший все обычные средства, ради спасения жизни дорогого существа хватается за любую соломинку.

Вы, городские жители, не представляете, насколько важным событием в моей одинокой жизни может стать появление новой подруги.

таково уж свойство любви: чем она жарче, тем эгоистичнее.

Замечу кстати, что смертельная бледность вовсе не отличает упырей: это мелодраматическая выдумка. И в гробу, и на людях они имеют здоровое обличье — такое самое, которое было уликой вампиризма давным-давно мертвой графини Карнштейн.