Ты (не) любишь меня

- Потому что у меня теперь есть мой альфа и секс на постоянной основе. Потому что я хочу все, что мой альфа может мне дать, и я хочу член, узел и сцепку, а не тысячу тупых вопросов, Чонгук!

— Гуки!

Альфа смотрит на истинного, притворно-нежно спрашивает:

— Чемоданы собираешь?

Не дожидаясь ответа, заходит, закрывает дверь. Тэхён хлопает глазами, затем шипит:

— Чимин.

— Чимин, — кивает Чон, проходя на кухню, омега идет за ним. — Надо купить ему пару ящиков шампанского в благодарность. А то опять бы бегал за своим омегой, только уже по Европе.

Чонгук выдыхает, опирается ладонями на стол и раздраженно спрашивает:

— Что за херня, Чимин?

Омега пожимает плечами.

— Может личный заскок Тэхёна. Может омежья «сучность». Называй как хочешь.

— Омежья «сучность», говоришь? — рычит альфа, сверкая глазами. — Я ему покажу, блять, Италию. И любовь покажу. Он дома?

— Ага, я только от него.

— Замечательно. Доешь — захлопни за собой дверь.

Пак мычит в ответ, откусывая новый кусок.

Чонгук сидит на кухне и жует бутерброд, запивая кофе. Слышит звонок в дверь и удивляется, никого он сейчас не ждет.

Открыв дверь, удивляется еще больше.

— Чимин?

— Привет, мелкий. Классный цвет, ты стал еще больше секси.

— Сп-спасибо, — запинается альфа, дожевывая хлеб.

Пак бесцеремонно заходит и проходит на кухню. Чон следует за ним, не понимая что происходит.

— Что, бутеры уминаешь, пока твой омега планирует свалить в Италию?

Альфа давится последними крошками и начинает кашлять.

— Не понял! — хрипит Чонгук, прочищая горло.

— Да-да, — кивает Пак, садится за стол и откусывает кусок от уже начатого бутерброда. — Ты же не любишь его, вот он и решил уехать и пострадать немного.

— Не понял?!

— Ты повторяешься, — омега дожевывает и запивает кофе, морщится от крепкого напитка.

— Ты можешь нормально объяснить, хен?!

Чимина опирается спиной на спинку стула, серьёзно смотрит на младшего.

— Я сказал то, что сказал. ТэТэ думает, что ты его не любишь, и хочет дать себе и тебе время подумать. Он думает, что то, что между вами — это просто истинность и инстинкты, а не настоящие чувства. Ты же знаешь этот его бзик.

— Я решил вернуть свой натуральный цвет. Тот, что был, уже не подходит мне. Я уже не тот. Поэтому решил изменить себя, точнее, вернуть. Вернуться туда, где мне комфортно. Тебе что, правда не нравится?

Тэхён наконец моргает и облизывает пересохшие губы.

— Не нравится? — голос хрипит, омега прочищает горло. — Ну, как тебе сказать.

Ким встает, вытирает вспотевшие ладони о шорты. Начинает медленно приближаться к Чонгуку.

— Извини, что сразу не ответил, потому что я залип на тебя и кажется словил пару инсультов. И еще думал, как блять, можно начать выглядеть еще сексуальнее. Боже, Чонгук, этот цвет… На самом деле, ты настолько горяч, что мои шорты промокли от твоего вида, поэтому я требую немедленно трахнуть меня. Я достаточно точно ответил на твой вопрос?

— Не знаю, — пожал плечами Чон, — мне так очень удобно. А тебе, малыш?

— Идеально, — ответил омега, укладывая голову ему на плечо.

— Ванильная ваниль с ванилью, какая прелесть, — закатил глаза Юнги, делая глоток пива.

— Поучился бы лучше, любитель блесток, — парировал Чонгук, встретив прищуренный взгляд Мина под общий смех.

В начале вечера еще слышалось возмущение по поводу репертуара, но Юнги одарил всех красноречивым взглядом из-под белой челки с намеком «нахуй закрылись все», поэтому все закрылись и согласились, что музыка шикарная, а текст пробирает в самую душу. От греха подальше.

Все это уже не вызывало неуверенности, он доверял Чонгуку. Да и засос, который сегодня утром в порыве страсти поставил Ким, расцветал на открытой ключице, будто стоп-знаком светил в зал.

Омега оглянулся, окинул взглядом зал и хмыкнул. Все как он и ожидал. Многие омеги на своих местах подались телом вперед, и смотрели на сцену, приоткрыв рты. Хотелось всем раздать по платочку, чтобы слюни вытирать.

— С 4 утра? Почему ты раньше не позвонил?

— Ну, ты только прилетел, тебе нужно было поспать.

Тэхён складывает губы трубочкой и начинает сюсюкать, пальцами щипая щеки истинного.

— Уууу, это так мило, Гуки. Мой альфа просто милашка.

Чонгук щурит глаза и толкает язык за щеку.

— Скажи мне это, когда я снова буду втрахивать тебя в первую попавшуюся поверхность, малыш.