Скрепленное

российской культуре всякий намек на войну, на военное положение, на мобилизацию имеет совершенно особое и несравнимое с большинством стран мира значение: Россия – единственная из крупных государств, общество которого имело долгосрочный опыт войны вне авторитарного или тоталитарного государства. При всей трагичности гражданских войн и войн, ведущихся демократичными обществами, они нередко генерируют не только долгосрочные психологические травмы, но и набор ограничений, которым общество оперирует после более или менее свободного осмысления происходящего. Полагаю, отчасти это объясняет устойчивость советского режима в 1921—1929 годах.

исторические аналогии, концепции прошлого, сама наша история нужны нам для того, чтобы понимать настоящее более полно, более объемно и более сложно. А значит, и более честно: если и возможен какой-либо русский мир без кавычек, он может строиться только на таком основании. История постоянно верифицируемая, история, которую на всю глубину ее веков перепроверяют, в которой ежеминутно сомневаются и которую постоянно отыскивают – это то, из чего можно строить будущее. История, в которой не сомневаются, история окончательно верная, история в единой и точно известной версии – это дорога в ничто.

мы просто не думали, что Советский Союз может умереть вот так и жить после смерти.