Матисс
Dojmovi
- Стас Малышевje podijelio/la dojamprije 3 godine
Роман явно не понравится любителям динамичного сюжета. Главное в «Матиссе» – стиль: едва ли не каждое предложение нашпиговано низкочастотными словами, метафорами и прочими тропами, причём иногда кажется, что автору изменяет чувство меры, а то и попросту вкус. Душок графомании особенно силён во второй половине книги и достигает пика в последней главе, где герои символически кидаются картошкой, а в конце повествование почти по-сорокински вырождается просто в какой-то красиво звучащий набор слов. Разумеется, я наверняка не прав, и во всём этом есть какой-то тонкий смысл; проблема, может быть, в абсолютной серьёзности тона. Несмотря на вышесказанное, «Матисс» – вполне неплохая книга, в ней много удачного (отдельно хотел бы упомянуть главу «По направлению к реке»), она нисколько не утомляет и продолжает фонтанировать красотой до последней страницы
- Сэр Пухje podijelio/la dojamprije 3 godine
👍Vrijedna čitanja8
Citati
- Женечкаje citiralaprije 8 godina
Королеву нравилось бывать под землей прежде всего потому, что здесь было тихо. Тишина позволяла ему, спускаясь в шахту, проникать в самого себя. После городской громовой глухоты он упивался просторной чуткой легкостью, освобождавшей его голову для внутренних свободных действий. В тишине у него расслаблялись шейные мышцы и мышцы скальпа. Внутренне он словно бы становился ближе к самому себе. Чувства собственные теперь можно было разглядеть, можно было их ощупать, нетрудно было перепроверить их правоту, исцелить, попросить прощения. В тишине существование становилось осмысленным, несмотря на страх – не то ответственности, не то вызванный простым присутствием смысла. - Denis Yudinje citiraoprije 6 godina
Несколько вещей вызывали у Королева в детстве пронзительную бессонницу. «Крейцерова соната» в исполнении Натана Мильштейна производила мучительные физиологические резонансы, ведшие вразнос, в воронку мозжечка. Скрипичная соната Витали, взмывшая под смычком Зино Франческатти, представляла собой могучую слезогонку: вся скорбь мира, абсолютно вся, без остатка разливалась в душе. «Sing, sing, sing» Бенни Гудмена, «April in Paris» Эллы Фицджеральд – все это составляло предмет сладостных мук. По достижении половозрелого возраста, когда случалось весь день проходить в перпендикулярном состоянии, он точно знал, какие именно джазовые вещи могут запросто вызвать стояк – и старался их избегать. Колтрейн и Кэннонболл Эддерли были первыми в череде запретов. - Denis Yudinje citiraoprije 6 godinaРусский человек на голодный желудок работать не может. Это раз. А на сытый – не хочет.
